Проблематика безопасности в повестке БРИКС

«Высокая политика» (политика и безопасность) является одним из трех магистральных направлений деятельности БРИКС наравне с экономикой и финансами, а также с гуманитарными связями. Анализ итоговых деклараций саммитов БРИКС показывает (таблица 1), что проблематика безопасности упоминается в каждом (без исключения) таком документе с момента создания института.

Таблица 1. Безопасность в декларациях саммитов БРИКС

При этом речь идет как о традиционном понимании безопасности, так и в более широком ключе анализе вопросов мира, безопасности, развитию и сотрудничества, а также новых вызовов и угроз безопасности («глобальная безопасность»).

В рамках первого направления речь идет, как правило, идет о:

• соблюдении принципов и норм международного права, вопросах войны и мира (миротворчества) в деятельности СБ ООН, Комиссии ООН по миростроительству, а также необходимости реформирования СБ ООН (большая представленность в них развивающихся стран);
• неделимой безопасности («ни одно государство не может укреплять собственную безопасность за счет безопасности других государств»), регулярных встречах Высоких представителей по вопросам (национальной) безопасности;
• участии региональных институтов в решении проблем безопасности, в т.ч. Общеафриканской архитектуре мира и безопасности, включая Совет мира и безопасности, Фонда мира; ОДКБ; ШОС, Стамбульский процесс «Сердце Азии»;
• беспрепятственной доставке и оказании гуманитарной помощи и тяжелых гуманитарных ситуациях в регионах с затяжными вооруженными конфликтами, а также борьбе с незаконным оборотом культурных ценностей из данных регионов;
• проблематике международного терроризма (в т.ч. в рамках деятельности совместной рабочей группы БРИКС по противодействию терроризму), борьбе с наркотиками, с незаконными финансовыми потоками и незаконным обогащением;
• безопасности международного судоходства и морских путей, безопасности космических операций и предотвращения гонки вооружений в космическом пространстве;
• ликвидации химического оружия, нераспространение ядерного оружия (СВПД, Иран; Корейский полуостров), запрещение разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия.

 

Таким образом, затрагиваются вопросы безопасность актуальные как в глобальном контексте, так и имеющие особое значение для стран «Глобального Юга».

Начиная с 2017 г. в заключительных декларациях саммитов БРИКС под безопасность в узком понимании (преимущественно, традиционные угрозы безопасности) выделяется отдельный раздел с характерными названиями: «Укрепление сотрудничества в интересах глобальной и региональной стабильности и безопасности» (2024 г.), «Формирование атмосферы мира и развития» (2023 г.), «Обеспечение мира и безопасности» (2022 г.), «Мир, безопасность и сотрудничество в борьбе с терроризмом» (2021 г.), «Политика и безопасность» (2020 г.), «Ситуация в регионах мира» (2019 г.), «Укрепление и расширение сотрудничества стран БРИКС в области международного мира и безопасности» (2018 г.), «Международный мир и безопасность» (2017 г.).

В ряде деклараций БРИКС проблематика безопасности напрямую увязывается с вопросами развития (security-development nexus). Так, в Форталезской декларации 2014 года сказано, что «развитие и безопасность тесно взаимосвязаны, дополняют друг друга и являются важнейшими условиями обеспечения устойчивого мира». В Форталезской декларации также признается «тесная взаимосвязь между миром, безопасностью и развитием», в контексте которой «для достижения прочного мира и стабильности Афганистану необходимы время, помощь и содействие в вопросах развития, преференциальный доступ к мировым рынкам и иностранные инвестиции». В Уфимской (2015 г.) и Декларации Гоа (2016 г.) отмечается, что развитие и безопасность тесно взаимосвязаны, взаимодополняемы и являются ключом к достижению устойчивого мира. Обеспечение мира и безопасности также увязывается с искоренением нищеты, неравенства и безработицы.

Данный подход в целом сопрягается с концепцией позиционирования РФ как провайдера комплексной безопасности «под ключ» (не только военная, но и экономическая, продовольственная, энергетическая и проч), и шире – суверенитета.

Соответственно, основные составляющие безопасности в широком смысле не рассматриваются в разделе с классическими трактовками безопасности, а «разбросаны» по другим разделам, связанным в первую очередь с устойчивым развитием (пожалуй, за исключением кибербезопасности, которая рассматривается преимущественно в специализированном разделе деклараций по безопасности).

Таким образом, отдельные аспекты устойчивого развития в финальных декларациях саммитов БРИКС секьюритизируются (т.е. рассматриваются в контексте вызовов безопасности в ее расширительной трактовке). При этом секьюритизация может носит временный характер. Например, безопасность в сфере здравоохранения секьюритизировалась во время и сразу после пандемии COVID-19, но уже в 2022 г. этот период прошел, хотя от приоритетов сотрудничества в сфере здравоохранения никто не отказывается.

Примечательно, что председательствующие в БРИКС страны также по-разному видят степень секьюритизации международной повестки. Так, в декларации Казанского саммита 2024 г. безопасность в различных ее трактовках упоминалась 53 раза, а во второй Йоханнесбургской декларации (саммит 2023 г.) – всего 36 раз, т.е. почти в полтора раза меньше. В Казанской декларации также отмечается обеспокоенность попытками секьюритизировать повестку дня по изменению климата.

Если брать проблематику безопасности в широком смысле, то за пределами традиционной безопасности, перечень секьюритизированных сфер сотрудничества следующий:

1.      С большим отрывом, на первом месте идет продовольственная безопасность. Она упоминается в декларациях во всех без исключения саммитов, причем в декларациях сразу нескольких саммитов данный вопрос затрагивается неоднократно.

2.      На втором месте – информационная (кибер) безопасность. Она упоминается в декларациях саммитов 2011, 2013-2024 гг. С каждым годом значение данной составляющей безопасности все больше. В декларации XIV Саммита БРИКС в Пекине в 2022 г. также упоминается безопасность в сфере искусственного интеллекта (ИИ), как отдельное направление, а в Казанской декларации 2024 г. речь идет об инклюзивной и безопасной цифровой экономике. Кроме того, в 2020 и 2022-2024 гг. упоминаются угрозы на стыке кибербезопасности и финансовой безопасности (киберугрозы в финансовой сфере, либо в сфере финансовых технологий; безопасные и инклюзивные платежные системы)

3.      На третьем месте – энергетическая безопасность. Она фигурирует в декларациях саммитов 2009, 2011, 2012 и 2015-2024 г.

a.      Отдельным поднаправлением выступает безопасность в атомной энергетике, упоминаемая в декларациях 2011 и 2012 гг.

4.      На четвертом месте – финансовая безопасность, которая затрагивается в декларациях саммитов 2014 г., 2016 г., 2018 г., 2020-2024 г. Под ней понимается прежде всего прочная глобальная финансовая система при центральной роли МВФ, но также и совершенствование Международной валютно-финансовой системы (МВФС) в целом, развитие Пула условных валютных резервов БРИКС, а также взаимодействие центробанков стран БРИКС.

5.      На пятом месте – безопасность в сфере здравоохранения. Она упоминается в документах саммитов 2015 г., 2016 г., 2017 г., 2019-2022 гг. Причем, если в 2015 г. речь шла о глобальной безопасности здоровья, в 2016-2017, 2019 гг. – преимущественно о медикаментах, а в 2020-2022 г. – о вакцинах и системах тестирования.

6.      На шестом месте – безопасность в сфере международной торговли. Она фигурирует в заключительных документах саммитов в 2014 г., 2017 г., 2018 г., 2020 г. Под ней понимается предсказуемая торговая система, в т.ч. система урегулирования споров ВТО. В Казанской декларации 2024 г. особое внимание уделяется безопасным, надежным, стабильным, эффективным и открытым цепочкам поставок и международным транспортным маршрутам, хотя нет прямой привязки к сфере международной торговли.

7.      На седьмом месте – экологическая безопасность. Она упоминается в декларациях саммитов 2014, 2015, 2016, 2020 г.

a.      Отдельным под направлением выступает промышленная безопасность (саммит 2015 г.)

8.      На восьмом месте – биологическая безопасность. Она упоминается в декларациях саммитов 2011 и 2013 гг. Речь идет о биологическом разнообразии и Картахенском протоколе по биобезопасности, поскольку вопросы биологического оружия и биотерроризма затрагиваются в классическом разделе по безопасности.

9.      На девятом месте – эффективное регулирования миграции в интересах международной безопасности. Оно упоминается в декларациях 2016 и 2017 г.,

10. В декларациях ряда саммитов упоминаются (единично) также такие направления расширительной трактовки безопасности, как безопасность городов (саммит 2016 г.); безопасность социального обеспечения (саммит 2016 г.) и безопасность в контексте охраны труда (саммит 2024 г.); безопасность от рисков стихийных бедствий (саммит 2017 г.); туристская безопасность (саммит 2018 г.).

В целом проведенный анализ позволяет проследить озабоченности стран-членов БРИКС, которые в силу сложившихся обстоятельств секьюритизируются.